***
Я помню старую цыганку...
Она, войдя в слепой азарт,
Всю жизнь мою колодой карт
Перевернула наизнанку.
Бросали опытные руки
Тузы, шестёрки и вальты -
И я узнала, что не ты
Спасёшь меня от смертной скуки.
Смеялась пиковая дама,
А на семёрку шёл король...
И я была уже не столь
В своём неверии упряма.
Но как по-женски мило, чутко,
Боясь всю правду рассказать,
Старуха, глядя мне в глаза,
Кривила здравый смысл рассудка!
И я, уверившись в обратном,
Ждала её последних слов
О том, что мир не так суров,
Как я судила, вероятно.
Молчала хмурая гадалка,
Осмыслив карточный расклад...
Потом сказала невпопад:
«Мне очень жалко...»
***
Ни к чему былое мерить -
Всё придёт в урочный час.
И не нам судить о Вере
В душах каждого из нас.
Были разными дороги...
Но лихое пережив,
Уповаю лишь на Бога.
Друг мой честный,
друг мой строгий!
Зла за это не держи.
***
Суматоха!
Город.
Люди...
Толпы,
тысячи людей!
Солнце,
как свеча в сосуде,
Над сплетеньем площадей.
Всюду оклики
и крики,
Беспокойный щебет птиц;
Не меняя строгость лиц,
Кружат радужные блики.
Люди. Люди...
Люди! Люди -
Никого...
И лишь один
Ищет взгляд мой
тощий пудель,
Долгих улиц бедуин.
***
Нет ни рамок жаре,
ни границ;
Духота...
И от лени опять
Я какой-то десяток страниц
Не могу и за час прочитать...
Не нарушив полдневный покой,
Пряный ветер
случайно принёс
И пустил над проточной водой
Дребезжащие крылья стрекоз.
Пробежался по книжным листам,
Развернулся
и сладко затих
На моих молчаливых устах,
Как пришедший нечаянно стих.
/Дача
Терпко пахнут стены мятою и тмином,
На столе рубинами - ягоды калины.
С кисло-сладким духом зреет на подносе
Крутобоких яблок розовая россыпь.
И плутает в доме с шорохом и смехом
Голосов недавних призрачное эхо -
Оголтело в окна бросится незряче
И, уйдя под крышу, тихо вдруг заплачет...
***
Так невесомо и легко,
Виденьем сказочного сна,
Мой ангел тронул молоко
Чуть запотевшего окна.
И тонким пальчиком ведя,
Он в отраженьях трёх зеркал
На фоне серого дождя
Мой профиль вдруг нарисовал...