Январская оттепель была внесена в метеорологические архивы Петербурга, как уникальная. Мало того, что после первого января отметка на городских термометрах устойчиво держалась выше нуля, так еще и фиалки расцвели. Правда, не по всему Питеру, а только на Невском, возле дома десять. В небольшом внутреннем дворике обнажилась нежно-зеленая, расцвеченная фиолетовыми вкраплениями поляна в форме сердца. По крайней мере, именно сердце виделось многочисленным парочкам, которые сразу окрестили фиалковое раздолье «любовным оберегом». Влюбленных в холодном городе на Неве было столько, что непонятно, как пылкий жар их сердец до сих пор не превратил северную Венецию в горячие тропики. И все они стекались к «сердечной поляне». Окрестные старушки, которые философскими аспектами не мыслили, нежно ворчали на «иродов, что табунами ходят». Ученые разводили руками, приписывали фиалковый бум то неправильному течению Гибралтара, то хвостатой комете. И только двое жителей «аномального» дома знали, в чем дело. Выходили по вечерам на балкон и вглядывались в фиалковое море: «Какая красота! А ведь совсем недавно...»
Филипп Аристархович сидел за столом и заполнял бланки. «Новая Барби с Кеном и парикмахерской, большая лошадка, совсем как настоящая, браслет, как у мамы... Надеюсь, у мамы не бриллиантовый? - бормотал он себе в бороду. - Железная дорога, еще одна, и еще одна... Странно, что теперь эта игрушка стала нравиться девочкам. Вот они, ростки феминизма! То ли дело...» Он не договорил. В дверь глухо стукнули, и, не дожидаясь ответа, в избу ввалились три Деда Мороза в ярко-синих шубах с нашивками в виде снежинок на рукавах.
- Эк у вас тепло! - недовольно заметил самый высокий из них, судя по суровому взгляду и отличительному значку - снеговику на груди - старший. - Поди все печати растаяли? Если рефрижератор плохо работает, напишите заявку. Пусть починят.
- А мы уже написали, - язвительно откликнулась белокурая Снегурочка, до этого момента тихо сидевшая в углу, -
только толку! Приходил намедни гном, элем запахло уже с порога. Помахал палочкой-починилочкой и превратил нам старинный канделябр ручной работы в лягушку. На том с ремонтом и закончили.
Коренастый Дед Мороз с короткой бородой громко хмыкнул, старший кинул на него испепеляющий взгляд, а Снегурочка, наоборот, глянула с симпатией и отложила в сторону журнал «7 полярных ночей, для настоящих снежных цыпочек».
- Починим, - коротко сказал старший и, вытащив из кармана шубы снежок, приложил его ко лбу. - Жарко у вас, работать невозможно!
Снегурочка недовольно повела плечами, но встала и открыла настежь окна. Вкусный морозный воздух ворвался в комнату веселым потоком.
- Мороженого не хотите, - смущенно предложил Филипп Аристархович, - есть новое, со вкусом итальянской паннакоты.
- Мы вообще-то по делу, - начал было старший и махнул рукой, - а впрочем, давайте! Умаялись за день.
Снегурочка быстро вытащила из закромов скатерть-самобранку, старую, штопаную-перештопаную, но исправную. Развернула со всеми тарелками, бокалами, ложками. В центре возвышалась вазочка с ледяными шариками.
- Как у вас все аккуратно, - улыбнулся коренастый Дед Мороз, - не то что в отделе по стратегической работе с домовыми! Потеряли пароль от скатерти-самобранки, а когда гномы починили и поставили новый, оказалось, что на скатерти завелись мини-грыглы и разукрасили ее цветочками и ягодами! Новогоднюю скатерть!
Снегурочка мелодично засмеялась и подложила коренастому мороженого.
- А вас как зовут?
- Златослав, - без того пунцовые щеки Деда Мороза заалели.
- А я Ариадна, можно просто Ариша.
- Кхм, - строго кашлянул старший, - не Златослав, а Златослав Венецианович. А вам, уважаемая Ариадна Архимедовна, пора бы заняться канцелярской работой. Нужно переделывать бланки заказов и менять всю документацию.
- Как менять?! - в один голос спросили Ариадна и Филипп Аристархович и растерянно посмотрели друг на друга. - Почему?
- Повысили вас, - торжественно произнес старший и впервые за весь вечер улыбнулся, точно лучик солнышка проглянул. - Теперь вашу Службу детских заказов реструктурируют в Службу помощи одиноким. Поздравляю с почетным повышением!
При этих словах третий, молчаливый, Дед Мороз вытащил из заплечного мешка два значка в виде новогодней елки и прикрепил их Ариадне и Филиппу Аристарховичу.
- Поздравляю! - Деды Морозы принялись пожимать руки хозяевам избы. Коренастый задержал руку Снегурочки в своей дольше, чем того требовал служебный этикет.
- Пойдем мы, - бросил на прощание старший, - нам еще разбираться с Отделом по выявлению фальшивых Дед Морозов. Опять троих выловили! Сидят в морозильнике, подлецы, мерзнут. До скорого!
Проводив гостей, Филипп Аристархович заметался по избе. Снегурочка Ариадна выложила на стол сосульки валокордина и принялась деловито приклеивать на старые бланки новенькие ярлычки с надписью: «Служба помощи одиноким. Директор - Белоинеев Филипп Аристархович. Секретарь - Кокеткина Ариадна Архимедовна».
- Опять повышение на мою голову, - бушевал новоиспеченный директор Службы, рукавами сметая со стола печати в виде снежинок, - стоило только привыкнуть к детям от 9 до 13 лет, как на тебе... Ах, как хорошо работалось с малышами от 3 до 5, сплошное удовольствие: пришел, послушал куклу, подарил стишок...
- Наоборот, - прошептала Снегурочка, не отрывая взгляда от бланков, но Филипп Аристархович не слушал.
- И как общаться с этими... одинокими? Лего же им не подаришь, хоровод не заставишь водить! Что нужно одиноким? Горе-то какое, - вихрем закружился он.
Под распахнутым настежь окном это слушал высокий темноволосый мужчина в модной приталенной дубленке и изящных, ручной работы, валенках. Докурил сигарету и бросил окурок в урну-морж. Стремительно взлетел по крыльцу.
- Привет, отец! Ариночка, детка, хорошеешь с каждым днем.
Снегурочка хихикнула и благосклонно улыбнулась гостю.
Филипп Аристархович скривил лицо:
- Каким ветром, сын?
- Перенесли заседание. Впрочем, нам с клиентом это на руку, успеем проработать стратегию защиты.
- Охота тебе возиться с этими уголовниками!
Молодой человек беззаботно хохотнул:
- Да ладно тебе, па, все никак не можешь смириться с тем, что я профессии деда маразма, то есть мороза, предпочел нормальную карьеру! А ты, я смотрю, совсем не в духе? Опять омули тайком заменили коробки с Барби на партию резиновых женщин? Или на склад не завезли бакуганов?
- Хуже, - мрачно сказала Ариадна. Филипп Аристархович нервно жевал валокординовые сосульки. - Нас реструктурировали, будем теперь заниматься одинокими взрослыми.
- Вот так, Аркаша, - горестно вздохнул Филипп Аристархович и в подробностях живописал утренний визит.
Молодой человек, названный Аркашей, однако, не пожелал проникнуться серьезностью ситуации.
- Так радоваться надо, отец! Будешь разносить не айфоны, а вставные челюсти и календарики с Джорджем Клуни. Теперь тебе не придется читать «Гарри Поттера» и «Сумеречную сагу». Наконец-то посмотришь «Секс в большом городе». Одинокие старушки научат тебя вязать шарфы и играть в домино. Не работа, а сказка!
Филипп Аристархович мрачно дожевал последнюю сосульку и механически сунул в рот кончик пушистой бороды. Ариадна деловито снимала со стены постеры с бесноватой Беллатрисой Лестрейндж, пытающей Гермиону, и на их место вешала новые, на которых Скарлетт О'Хара и Ретт Батлер застыли в красивом, но неестественном поцелуе.
- Тьфу! - сплюнул в сердцах Филипп Аристархович и отвернулся к окну.
Пять минут прошло в тишине.
Аркадий музыкально барабанил по столу пальцами. Наконец сбросил дубленку, подошел к окну и обнял старика за плечи.
- Не переживай, отец, что-нибудь придумаем...
Первого января в два часа ночи в подъезде дома 10, что на Невском проспекте, по заплеванной конфетти лестнице устало поднимался Дед Мороз с всклокоченной бородой и лихорадочно блестящими глазами. Держа в руке список, он внимательно разглядывал двери на лестничной клетке пятого этажа и наконец остановился перед одной.
- Неужели последняя! - пробормотал он себе под нос и решительно нажал кнопку звонка.
На пороге появилась нарядная девочка, на вид лет десяти-одиннадцати. Она удивленно уставилась на Деда Мороза, который, в свою очередь, округлил глаза.
- Ээ, девочка, ты одна дома?!
- Нет, с тетей...
- С тетей - это хорошо! - приободрился Дед Мороз и пригладил вспушившуюся бороду. - А я вам подарочки принес.
- Тетя, сюрпри-из! - торжествующе крикнула девочка вглубь квартиры. - А говорила, больше подарков не будет!
В коридор выбежала девушка в длинном зеленом платье. Волосы были уложены вокруг головы короной. Глаза цвета миндаля искрились смехом и удивлением.
- Маша, - сказала она девочке, - принеси дедушке морса с кухни. Видишь, он устал.
Когда девочка умчалась, хозяйка понизила голос:
- Извините, но мы не заказывали праздник. Наверное, вышла ошибка...
Дед Мороз снова заглянул в список:
- Невский, десять, квартира тридцать один? Русалкина Анна Степановна?
- Нет, - растерялась девушка, - это моя мама. Но она уехала к родственникам...
Дед Мороз внимательно оглядел девушку, задержал взгляд на правой руке. Кольца не было. Глянул на всякий случай на левую - пусто. Улыбнулся:
- Значит, я к вам! Никакой ошибки, самое обычное волшебство. Вы вдвоем празднуете?
- Да, с племянницей, - девушка посторонилась, пропуская гостя в квартиру. - Меня зовут Нина. А вы из какого-то агентства?
- Из социальной службы, помогаем одиноким девушкам, - подмигнул Дед Мороз и заглянул девушке в лицо. -
Вы одиноки?
Нина вспыхнула яблочным румянцем, но глаз не отвела.
- Ну, в общем, да...
- И я, в общем, тоже.
Два часа спустя Маша заснула на руках у тети. В одной руке она сжимала новую заколку, другой обнимала огромную куклу. Дед Мороз помог хозяйке перенести девочку в кровать.
- Вам еще не пора? - шепотом спросила Нина.
- Я никуда не спешу. А вы хотите, чтобы я ушел?
- Нет, - засмеялась Нина, - пойдемте тогда допьем шампанское.
В гостиной было уютно и тепло. Нина зажгла свечи.
- А можно я разденусь? - озорно сверкнул глазами Дед Мороз и засмеялся, увидев ошеломленное лицо девушки. - В костюме и бороде жарко.
- Так вы все-таки ненастоящий? - разочарованно сказала Нина. - А я вам поверила, Аркадий!
И так же озорно взмахнула ресницами.
Под бородой и шапкой обнаружился молодой человек очень приятной наружности.
- Как ненастоящий? - возмутился Аркадий и тряхнул посохом. - Просто вы не выполнили магический ритуал, который позволяет волшебству ожить!
- Какой ритуал? - Нина снова перешла на шепот.
- Неужели вы не читали в детстве сказки? «Спящую красавицу», например? Чтобы совершить чудо, принц должен поцеловать принцессу.
- Но то принц! А в сказках про Деда Мороза никто никогда не целуется!
- Пора это исправить! - Аркадий обнял клиентку Службы помощи одиноким, которая к этой самой Службе уже не имела ни малейшего отношения.
После многочисленных репетиций ритуала, за которыми чуть было не забыли, что им предшествовало, Нина все же капризно протянула:
- А как же маленькое чудо?
- Что ты хочешь? - Аркадий решительно потянулся за посохом, брошенным впопыхах под елкой.
Нина засмеялась, мечтательно закатила глаза.
- Отлично, поиграем в волшебство. Может, попросить диадему королевы Елизаветы? Или Букингемский дворец? Где его только ставить... Вот, придумала: фиалки! И чтобы зима ушла, стало тепло. Снег чтобы стаял, а под ним зеленая травка. И много-много фиалок, обожаю их!
- Дзынь! - взмахнул посохом Аркадий. - Дзынь! Дзынь!
В это время Филипп Аристархович произносил длинный красивый тост в честь Нового года. Закончил он словами о преемственности поколений и благодарностью руководству, которое всегда идет навстречу сотрудникам. Руководство в лице разомлевшего от сытости, пухлого, под стать мешку с подарками, генерального Деда Мороза довольно кивало. Молодежь, не слушая, при первых звуках популярной песенки «Снежинки, снежинки, такие вечеринки» пустилась в пляс. Филипп Аристархович недовольно кашлянул и скоренько закончил тост. Закинул в рот рюмку антарктической наливки, закусил мороженой икрой. Крякнул, повеселел. Тронул за локоток сидящую рядом Ариадну.
- Ариша, что-то он задерживается. Как ты думаешь, ничего не случилось?
- Не волнуйтесь вы, Аристарх Филиппович, дорогой! - Ариадна нетерпеливо оборачивалась по сторонам, словно высматривала кого-то. - Аркаша - парень умный, плохого не натворит.
- Так-то оно так, только молодой еще, да и первое задание...
- Все с чего-то начинают. Вы же так долго уговаривали его продолжить вашу профессию! Вон, даже «повышение» подстроить пришлось. Уж как вы сыграли, Филипп Аристархович, я сама чуть было вам не поверила!
Из толпы вынырнул коренастый молодой человек в нарядном темно-малиновом кафтане, подошел к Ариадне. Снегурочка радостно вспыхнула:
- Златик! Наконец-то!
- Прости, пингвиненок, начальство задержало. Поощрить
решили, - молодой человек кивнул на рукав, на котором красовались уже две нашивки-снежинки. - Потанцуем?
Убегая, Ариадна крикнула:
- Да не волнуйтесь, Филипп Аристархович, я, на всякий морозный, выдала посох с ограниченным набором чудес. Количество чудес равно количеству одаряемых. Так что не накудесит ваш Аркаша лишнего, гарантирую!
- Аришенька, милая, что ж ты раньше-то не сказала! - обрадовался Филипп Аристархович и, весело стукнув вилкой по столу, потянулся за графином с полярным ликером. - Вот теперь можно и повеселиться!
...Час спустя сотрудники стали расходиться. Оставались лишь дежурные, заместитель генерального, у которого работа кипела даже в праздник, и кладовщица Доротея Ипполитовна. Последняя выводила сладкие рулады храпа на рабочем месте. Неожиданный телефонный звонок заставил ее подпрыгнуть на стуле.
- Твою медведицу, - ругнулась она и подняла трубку. -
Алле, хранилище! Да, Викентий Турандотович, сейчас гляну...
Все еще ворча ругательства себе под нос, лениво встала со стула и проковыляла за дверцу, на которой были изображены скрещенные елки. Обратно она вернулась уже бегом. Виноватым голосом запричитала в трубку:
- Викентий Турандотович, голубчик, вы уж извините! Снежный барс попутал! Случайно отдала ваш посох Ариадне Белоинеевой из Службы помощи одиноким. Она просила посох с ограниченным набором чудес, а я, осколок айсберга, нерка подледная, отдала ей ваш, неограниченный. Глаза-то старые, вот и ошиблась. Вы у Филиппа Аристарховича завтра заберите. Он человек аккуратный, хозяйство в строгости содержит. Вернет вам вашу палицу в целости и сохранности!
А на заиндевевшем Невском первые январские прохожие дивились на тающие сосульки, стекающие ручейками с деревьев, показавшиеся в проталинах нежные зеленые росточки и - бывают же чудеса! - бархатные, словно крылышки невесть откуда прилетевшей тропической бабочки, фиалки.
|